Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+10°
Boom metrics
В мире11 февраля 2019 21:05

Директор Департамента МИД РФ Андрей Келин: Если кто и желает расколоть ЕС, то точно не Россия

Эксперт по взаимоотношениям Москвы и Брюсселя рассказал «КП», почему мы не выходим из ПАСЕ и отменит ли Евросоюз визы для россиян [эксклюзив kp.ru]
России раскол ЕС не нужен.

России раскол ЕС не нужен.

Фото: GLOBAL LOOK PRESS

60 лет назад, в начале 1959 года, президент Франции Шарль де Голль произнёс историческую фразу: «Европа, от Атлантики до Урала, будет решать судьбы мира!». А вот нынешние лидеры Старого Света нас «частью Европы» пока не видят. Каждые полгода ЕС продлевает антироссийские санкции, и контингенты НАТО у наших границ в Польше и Прибалтике лишь усиливаются.

«Комсомолка» поговорила об этих проблемах с директором Департамента общеевропейского сотрудничества МИД РФ — Андреем Келиным. И начали мы с ситуации вокруг Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ). Данная международная площадка, куда входят делегации от национальных парламентов 47 стран (включая и нашу), в 2014 году лишила РФ права голоса. А теперь ещё упрекает за то, что Москва в ответ заморозила выплату членских взносов.

НЕ ЗАПЛАТИМ, ПОКА НЕ ВОССТАНОВЯТ В ПРАВАХ

— Андрей Владимирович, что в итоге с ПАСЕ у нас?

— Могу подтвердить, что ситуация сложная. Полномочия российских парламентариев до сих пор не восстановлены. В отсутствие голоса России, Ассамблеей избраны высокие должностные лица Совета Европы (СЕ), в том числе 27 из 47 судей Европейского Суда по правам человека и Комиссар Совета Европы по правам человека. В июне этого года должны состояться выборы Генерального секретаря Организации, и неучастие в них российских депутатов, очевидно, будет иметь далеко идущие негативные последствия.

— И что делать?

— Наша работа по выводу Совета Европы из сложившегося системного кризиса продолжается. Создан определенный задел в этом направлении. Большинство стран-членов осознает всю сложность положения дел и готово искать выход. Однако противодействие со стороны тех, кто хотел бы увидеть Россию вне СЕ и представить это как свою дипломатическую победу, оказывается ожесточённое.

— Самый интересный вопрос: а что будет с нашими взносами в бюджет ПАСЕ? По идее, их должна перечислять каждая страна-участница, даже, как в нашем случае, «замороженная».

— Взнос России в 2019 году составляет примерно 32,5 миллиона евро. Наша официальная позиция сформулирована ещё в июле прошлого года и не изменилась: мы исполним свои финансовые обязательства лишь после полного восстановления прав делегации России в ПАСЕ.

— А почему бы вообще оттуда не выйти?

— Другой организации, кроме Совета Европы, которая обеспечивала бы общеевропейское правовое поле, просто не существует. Сегодня именно наши европейские партнёры должны определиться, насколько важна для них «Большая Европа» с участием России. Если важна, то найти развязки юридическим нестыковкам в документах СЕ — дело техники. Если же нет, у нас просто не будет другого выбора, кроме кардинального пересмотра характера наших отношений с Советом Европы. Наши недруги могут, конечно, решиться и на крайние меры. Но тогда всю ответственность за развал общеевропейского дома будут нести те, кто эту конфронтацию затеял.

Андрей Келин о ситуации вокруг ПАСЕ.

Андрей Келин о ситуации вокруг ПАСЕ.

Фото: ТАСС

О РАЗВАЛЕ НАТО ГОВОРИТЬ РАНО

— Ваш департамент занимается также отношениями России и НАТО. Между тем внутри этого блока все сильнее нарастают противоречия между Брюсселем и Вашингтоном. Некоторые политоги говорят даже, будто Североатлантический Альянс доживает последние дни...

— Хотел бы напомнить, что история евроинтеграции помнит не одну попытку выстраивания собственной «оборонной идентичности». Первые шаги тут предпринимались еще в 50-е годы прошлого века (например, выйти из НАТО пытался президент Франции Шарль де Голль, через некотрое время вынужденный подать в отставку из-за массовых протестов, очень похожих на современные «цветные ревлюции» — прим. Ред.). Мы к стремлению ЕС занять свое место в формирующемся многополярном мире относимся с пониманием. Сильный, самостоятельный и предсказуемый Евросоюз — в наших интересах как фактор поддержания стабильности.

Вместе с тем глубину противоречий между Европой и Вашингтоном нельзя переоценивать. Наряду с ними есть и другая тенденция, вызывающая у нас вполне понятную озабоченность. Речь идет о развитии оперативного сотрудничества между альянсом и Евросоюзом в тех сферах, которые прямо или косвенно помогают США укреплять «восточный фланг» НАТО для военного сдерживания нашей страны.

— Например?

— К числу главных таких проектов в рамках взаимодействия ЕС-НАТО относится, скажем, упрощение и ускорение трансграничных перебросок войск и военных грузов по Европе. Понятное дело, что плодами этих усилий, финансируемых в том числе из бюджетных средств ЕС, будет пользоваться отнюдь не некая «общеевропейская армия» (которая пока существует лишь на бумаге), а вполне конкретные контингенты НАТО — и, прежде всего, США.

— И всё же вступление Москвы в Североатлантический Альянс или хотя бы более широкая интеграция возможны?

— Предположу, что привлечение России к реализации интеграционных проектов в оборонной сфере в планы ЕС сейчас не входит. Иначе нашим брюссельским партнерам пришлось бы пересматривать принятое ими в 2014 году решение о заморозке двусторонних контактов в военной сфере. Вряд ли к этой теме будет интерес у наших военных, поскольку Россия вполне самодостаточна в плане обеспечения своей безопасности.

МЫ ЗА ЕДИНУЮ ЕВРОПУ

— Какая из стран Евросоюза является для России наиболее надежным партнером?

— Думаю, было бы неправильно выстраивать государства Европы по какому-то произвольно подобранному ранжиру. Не скрою, с некоторыми из них наш диалог и торгово-инвестиционные связи развиваются лучше, чем с другими. Однако мы нацелены на выстраивание конструктивных и взаимовыгодных отношений со всеми странами-членами ЕС, а также с Евросоюзом в целом. Нынешнее положение дел в наших отношениях, во многом обусловленное предвзятой позицией ЕС в контексте украинского кризиса, является противоестественным.

— Я это к тому, что на Западе частенько упрекают Москву в «идее развалить Евросоюз через особые отношения с отдельными его членами».

— Считаем абсурдными предпринимаемые в ЕС и за его пределами попытки представить Россию в качестве противника «единой Европы». Евросоюз остается нашим важным торгово-экономическим и внешнеполитическим партнером. Если кто-то и желает добиться раскола в рядах ЕС, то точно не Россия.

ОСНОВАНИЙ НЕ ДОВЕРЯТЬ АРМЕНИИ И БЕЛОРУССИИ НЕТ

— У Брюсселя есть такая программа «Восточное партнерство», куда входят, например, ближайшие союзники России по ОДКБ и ЕАЭС (Армения, Белоруссия). Не пытается ли тем самым Запад оторвать эти государства от России?

— «Восточное партнерство» мы оцениваем как весьма неоднозначную инициативу, на что постоянно указываем и ее инициаторам, и странам-участницам. Разумеется, несмотря на все «красивые слова», реальная подоплека ее запуска Брюсселем иллюзий ни у кого не вызывает. А последствия таких попыток поставить близкие для нас страны перед выбором «быть с Россией или с Западом» мы в полной мере можем наблюдать на Украине.

В то же время мы с пониманием относимся к наличию у наших армянских и белорусских партнеров интереса к участию в программе, которую они рассматривают как возможность продвигать сотрудничество с Евросоюзом, в том числе для обеспечения устойчивого развития своих экономик. Это наши надежные союзники, и у нас нет оснований им не доверять.

Kюбое сотрудничество должно быть равноправным и взаимовыгодным.

Kюбое сотрудничество должно быть равноправным и взаимовыгодным.

Фото: GLOBAL LOOK PRESS

— В чём же тогда проблема?

— Мы не против модернизации с использованием передового зарубежного опыта; мы и сами по-прежнему готовы к конструктивному взаимодействию с ЕС, причем не только по двусторонней линии, но и в формате ЕАЭС (развитие и укрепление которого остаются для нас безусловным приоритетом). Но любое сотрудничество должно быть равноправным и взаимовыгодным, не вести к созданию новых «разделительных линий» и барьеров, разрушению исторически сложившихся связей.

Основная же проблема «Восточного партнерства» именно в этом. Ведь мы имеем дело с очевидной попыткой Брюсселя монополизировать тему модернизации экономики стран бывшего СССР, связать их многочисленными односторонними обязательствами, выстраивая работу по принципу «ведущий — ведомый». И все это при упорном игнорировании евразийских интеграционных процессов. Это недальновидно. И это, кстати, стало одной из причин глубочайшего кризиса на Украине.

— Такую нашу позиции до «партнёров» доносить удаётся?

— Мы видим, что коллеги из ЕС постепенно начинают прислушиваться к нашим доводам, но на серьезные подвижки пока не решаются. Со своей стороны активно работаем в направлении корректировки «Восточного партнерства», а «изнутри» этой программы нам, кстати, помогают те же Армения и Белоруссия.

И О ВИЗАХ

— Да, отношения с Европой сейчас не лучшие. И всё же хоть какая-то интеграция возможна? Например, смягчение визового режима?

— Наша позиция — это скорейшее снятия искусственных барьеров, мешающих построению единого гуманитарного пространства от Лиссабона до Владивостока. Такой подход отвечает коренным интересам граждан России и Европейского союза, которых связывают тысячи родственных, культурных и деловых нитей. С прицелом на достижение этой цели мы в свое время вели с Евросоюзом работу по визовой либерализации.

— Результаты были?

— В 2006 году мы заключили соглашение об упрощении выдачи виз для ряда категорий граждан, включая журналистов и студентов. Параллельно была проведена кропотливая работа по подготовке к введению безвизового режима с ЕС. Подчеркну, это было сделано задолго до госпереворота в Киеве в феврале 2014 года... Когда же грянул кризис, ЕС принял решение «заморозить» в одностороннем порядке переговоры с нами по визовой проблематике. Вдобавок к этому, Брюссель в нарушение международных норм о правах человека ответил на принятое на референдуме в Крыму решение о воссоединении с Россией — политикой визовых запретов в отношении жителей полуострова.

Но мы от своих подходов не отказываемся. Готовы возобновить работу с Евросоюзом над дальнейшей визовой либерализацией во всех форматах, разумеется, исключительно на основе равноправия и взаимности. Надеемся, такое же понимание постепенно придет и к нашим партнерам.