Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+5°
Boom metrics
Звезды8 декабря 2017 23:44

Нуреев был здесь

В Большом театре - долгожданная премьера балета в постановке Кирилла Серебренникова
Созданная режиссером и хореографом магия способствуют тому, что не раз и не два за время спектакля возникает ощущение, что на сцене присутствует сам Нуреев.

Созданная режиссером и хореографом магия способствуют тому, что не раз и не два за время спектакля возникает ощущение, что на сцене присутствует сам Нуреев.

Фото: Стас ТЫРКИН

Балет «Нуреев» обрел скандальную славу, благодаря решению руководства Большого перенести премьеру с лета этого года на весну следующего. Однако в результате закулисных игр мировая премьера все же проходит на пять месяцев раньше. И хотя дирекция театра утверждает, что спектакль выходит в том виде, в котором его поставил находящийся под домашним арестом режиссер мирового уровня Серебренников, некоторые поправки все же были сделаны: послужившая одной из главных причин скандала знаменитая фотография обнаженного Нуреева работы Ричарда Аведона занимает в нем ощутимо меньшее место.

Сразу хочу сказать, что, в отличие от людей, не глядя ополчившихся на «Нуреева», я мало что смыслю в балете. И хотя хореография Юрия Посохова глубоко приятна моему глазу (это вторая совместная работа Серебренникова с Посоховым на музыку Ильи Демуцкого после «Героя нашего времени» в том же Большом театре), пусть ее оценивают настоящие профессионалы. Лучшие балетные критики аплодируют ей стоя, и к этому сложно что-то прибавить. Но я смотрел «Нуреева» как синтетический спектакль, поставленный режиссером драматического театра и кино, в котором помимо танца есть оперное и хоровое пение, в котором звучат слова - в том числе в виде сердитых выкриков главного героя, и есть даже элементы театра документального: актеры Игорь Верник и Владимир Кошевой, играющие этот спектакль в очередь, читают со сцены письма о Нурееве звезд Гранд-опера, а также прима-балерин Аллы Осипенко и Наталии Макаровой, написанные ими специально для этой постановки.

Выступающий также в качестве автора либретто и сценографа Серебренников строит ее, нанизывая с размахом и шиком поставленные балетные номера на простой, но эффектный драматургический ход: после смерти Нуреева его имущество распродается с аукциона. Все предметы, имевшие интимное значение для танцора, становятся доступны случайным людям. От школьной тетрадки до мебели из парижской квартиры, от сценкостюмов до дирижерской палочки, которой смертельно больной Нуреев дирижировал «Баядерку». Но жизнь великого танцора, конечно, не сводится в спектакле к коллекции аукционных лотов, поскольку это прежде всего жизнь мятежного духа художника, парящего над реальностью - и предметной, и политической.

Повсеместно признанный гением танца Рудольф Нуреев совершенно точно не пришелся бы по вкусу сегодняшнему российскому истеблишменту, льющему крокодильи слезы по СССР - страны, из которой он бежал в возрасте 23 лет, так что только пятки сверкали. Эта своевольная и, как следует из спектакля, крайне самовлюбленная экзотическая птица, предстающая в одном из самых роскошных выходов «королем-солнцем», могла состояться как уникальная творческая единица только в обстановке ничем не стесненной свободы. А за свободу, как известно, нужно платить. Вероятно, в советской позолоченной клетке (она, в виде подъезда «академического театра», является частью декорации первого акта, превращаясь во втором в ободранную кубическую конструкцию) умерший в возрасте 54-х лет Нуреев прожил бы гораздо дольше, да только нужна ли была ему такая «долгая счастливая жизнь»?

В режиссуре Серебренникова балетный спектакль Большого театра из мероприятия достаточно консервативного типа без видимых усилий превращается в произведение современного искусства, существенно освежая уставшие от «Лебединого озера» своды. Не утрачивая своей приятности, балет как вид искусства в «Нурееве» оказывается способен транслировать актуальные общественно-политические смыслы. Все «вопросы» к спектаклю вызваны именно этим.

Я не знаю, насколько часто это случается в столь абстрактном виде искусства. Вообще часто ли при такой абстрактности жанра случается в нем эффект присутствия реальных людей - тех, кому посвящен спектакль? Присутствие Нуреева очень ощутимо в спектакле его имени. Работа танцующего главную партию Игоря Цвирко (в разных составах ее также танцуют Владислав Лантратов и Артем Овчаренко) и созданная режиссером и хореографом магия способствуют тому, что не раз и не два за время спектакля возникает ощущение, что на сцене присутствует сам Нуреев. Особенно, когда он в белом тюрбане спускается в оркестровую яму и начинает дирижировать - сначала оркестром, а потом обступающими его тенями и тишиной.