Премия Рунета-2020
Казань
+5°
Boom metrics
Общество23 июня 2015 9:00

Бей своих, чтобы чужие боялись?

Во время тестовой проверки физической годности к службе в ОМОН Марий Эл кандидата на службу отправили в могилу после третьего раунда
Мать и сегодня не может смириться с тем, что Максима нет в живых.

Мать и сегодня не может смириться с тем, что Максима нет в живых.

Фото: Ирина ЛЕСКОВА

Отслуживший в ВДВ Ядыков вернулся к родителям и принял решение поступить на службу в ОМОН.

- Я, мама, хочу людей от бандитов защищать, - объяснил он свой выбор родителям Анатолию и Римме, и они только порадовались за него.

9 октября 2014 года он, уже имея на руках заключение ОВВК о годности к службе в спецподразделении, отправился сдавать тест на физпригодность в сам отряд. Обратно не вернулся, его увезли в больницу в состоянии комы. Сделали операцию, но утром следующего дня Максим умер, не приходя в сознание.

ЧЕМ ВАМ ЕЩЕ ПОМОЧЬ?

- Мам, подскажи, какая маршрутка от нас в ОМОН идет? - последние слова сына Римма запомнит на всю свою оставшуюся жизнь.

Она перебирает дрожащими руками фотографии своего младшенького мальчика. Вырастила двоих - рослых, статных, воспитанных, честных и любящих сыновей-погодков. И теперь оплакивает одного из них, погибшего не на войне или от рук пьяной озверевшей толпы. Нет. Павшего после третьего боя с марийским спецназовцем во время обычного теста на профпригодность.

- Они ведь (имеются в виду сотрудники ОМОНа МВД Марий Эл) к нам не приходили, официально ничего не рассказывали, - Анатолий Ядыков, высокий, худой и жилистый мужчина, незаметно для себя поглаживает фотографию маленького Максима. - Все, что мы знаем теперь, мы установили из тех их показаний, что спецназовцы давали на следствие. А перед нами толком и не извинились. После смерти сына спросили по телефону, чем еще могут помочь. Да уже помогли - мы отправили им Максима, чтобы людей защищал, а получили гроб. Хватит. Больше ничего не надо!

СМЕРТЕЛЬНЫЙ ТРЕТИЙ РАУНД

Обычная проверка для кандидата на службу: кросс, подтягивание или жим штанги, выпрыгивание вверх, отжимание, пресс, «армейская пружина». Смятая четвертушка с проходными баллами так и осталась на столе у Максима дома. Зачем брать с собой, если он к этому тесту готовился больше месяца и все нормативы выучил наизусть? Отец сделал подобие турника дома, и на нем вчерашний солдат подтягивался. Кросс бегал вместе со старшим братом или друзьями, такими же спортивными, без вредных привычек одноклассниками.

Про поединки на татами в этой записке ни слова.

Но бои все же состоялись. Да не один, а как положено - в три раунда. Максиму выдали экипировку - шлем, накладки, «ракушку». «Капа» у каждого своя, так что ее не получал. Протянули перчатки, «брейк!» - и бой начался.

Ядыков-старший просматривал видеозапись боя в кабинете у следователя. Говорит, что понял по поведению сына, что тот обескуражен поединками. Ко второму спаррингу его уже мотало так, что он то и дело падал, но будущие коллеги азартно подстегивали его к бою. Поднимали, смотрели в глаза - проверяли зрачки, наверное, и снова толкали в спину: «Дерись!» И на парня сыпался град ударов от профессионально подготовленного бойца, имеющего спортивные разряды по рукопашному бою. Соперники у Макса менялись в каждом раунде, выходили на татами свеженькими, разгоряченными криками сослуживцев и в предвкушении адреналина на ринге.

В третьем раунде кандидат получил еще один сильнейший удар в голову и потерял сознание.

От марийского ОМОНа до городской больницы - пара остановок на автобусе. «Скорая» примчалась быстро, на операционный стол парня положили немедленно. Но хирург, повидавший всякое, на вопрос Анатолия Ядыкова, есть ли у сына шанс выкарабкаться, смог только удрученно покачать головой.

С братом Максим был не разлей вода.

С братом Максим был не разлей вода.

Фото: Ирина ЛЕСКОВА

ПОХОРОНЫ ВМЕСТО ПИКНИКА

- Максим был уверен на все 100 процентов, что тест сдаст успешно, - вспоминает Анатолий. - Он даже друзей позвал в этот день на пикник, отмечать его поступление на службу. Мы люди рабочие, лишних денег в семье нет, и мальчики с детства знали, что надо самим зарабатывать, а не просить у родителей.

На тот пикник Максим заработал 3 тысячи, помогая отцу при строительстве дома заказчику. Обещал друзьям шашлыков нажарить. Вместо пикника друзья хоронили своего товарища.

ПРАКТИКА ДВОЙНЫХ СТАНДАРТОВ

Это если где-то в драке кто-то получит смертельный удар, то следователи возбуждают уголовное дело. В истории с гибелью Максима Ядыкова все не так. Следствие до сих пор не усмотрело в гибельном поединке состава преступления марийских спецназовцев: «Защитную экипировку получил? Получил. Подписку на согласие тестироваться дал добровольно? Добровольно. Всё, несчастный случай».

- На записи второго боя же видно, что Максу уже плохо, что он не дерется, а только получает удары. Почему командир не остановил бой? Видно же, что он не готов к такой службе, так скажите ему: «Парень, ты нам не подходишь», и он ушел бы и остался жив! - от отчаяния Анатолий едва сдерживается от крика.

МВД Марий Эл от развернутых комментариев отказалось, ограничившись сухим пресс-релизом: «По факту трагедии проводится служебная проверка».

Прокуратура настоятельно требует провести доследственную проверку объективно и тщательно. Тщетно - недавно родители Максима в очередной раз получили отказ в возбуждении уголовного дела. Словно написан под копирку с теми тремя, что они получали раньше. Даты только изменились. Своих не сдают?

КОЛОНКА ОТ АВТОРА

Когда-то в прошлой жизни я сама стояла у ринга, где бились кандидаты на службу с опытными бойцами. И так же орала «Бей его!», подбадривая (да простят меня мои «пятнистые» сослуживцы!) новичка, и наш ветврач Шурочка держала наготове нашатырь и йод на всякий случай.

Было. Били. Но... не убивали!

Пацаны попадались нам такие, что за право называться «спецназовцем» готовы были глотку перегрызть сопернику во время спарринга. Помню одного из них, Сережку. Трижды пытался перевестись к нам из другого подразделения. Спортсмен-футболист, высшее образование, но... Рукопашный бой был не для него. Отмывал лицо от крови (расквашенные носы - обычное дело на таких проверках), жал руки всем и уходил. До следующего раза. Когда мы увидели его в спортзале на третий раз, собрались посмотреть на бой Сережки и наших парней все, кто был в тот день в батальоне. И подбадривали не коллег, а его, щуплого футболиста с мечтой служить в спецназе. Он не только выстоял, но и завоевал и наши любовь и признание, и шевроны нашего подразделения.

Мои командиры уже на пенсии. Узнав про историю в Марий Эл, только горестно покачали головой: «Нельзя добивать своих». Им, с высоты их опыта и звезд на погонах, стало все понятно уже на 20-й секунде второго спарринга Ядыкова, когда я показала им ролик: «Парень поплыл, и не наш это боец, бой надо было прекращать и отказывать ему от должности».