«Кинотавр», дни второй и третий: Путешествие Гоши Куценко в мозг

Гоша Куценко на премьере картины "Врач".

Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН

Режиссерский дебют Гоши Куценко «Врач» - история о нейрохирурге Юрии Мальцеве, который в ежедневном режиме выполняет сложнейшие операции, а в перерывах еще и выясняет отношения с женщинами.

У любого хирурга есть свое маленькое кладбище — и у Мальцева тоже; причем некоторые трупы на нем — живые. Это пациенты, которым сделана операция, и которые полны надежды на выздоровление; но сам-то Мальцев знает, что он их не спас, а лишь ненадолго продлил им существование. Как ни лечить опухоли вроде глиобластомы (которая год назад погубила партнершу Куценко по «Ночному дозору» Жанну Фриске), статистически речь все равно идет о считанных месяцах, в лучшем случае годах. А самое отвратительное с точки зрения Мальцева — не умереть, а превратиться в «овоща»; иногда, напившись, он умоляет коллег убить его, если когда-нибудь перед ним самим замаячит такая перспектива.

Кадр из картины Куценко "Врач".

Куценко придумал эту картину несколько лет назад — тогда у него заболела мама, и он долгое время общался с нейрохирургами. Он и сам признает, что фильм его - «не очень сюжетный, но чувственный, сотканный из наблюдений». Проще говоря, эмоциональный и крайне неровный. Во «Враче» много прекрасно сыгранных ролей (почему-то в основном маленьких и женских — Анна Михалкова, Алена Хмельницкая, Мария Порошина...), много эффектных реплик («Машина времени существует. Это когда твоя первая любовь приходит к тебе на прием с опухолью в лобной доле»), но все равно подход у дебютанта к рассказу — несколько неуверенный, чтобы не сказать любительский. На экране то и дело производят трепанацию черепа — но это не делает для зрителя работу нейрохирурга понятнее или интереснее, а всего лишь заставляет самых чувствительных зажмуриваться или выбегать из зала.

Лично для меня «Врача» сильно портит совершенно посторонний фактор: за неделю до «Кинотавра» я прочел книгу британского нейрохирурга Генри Марша «Не навреди», только что вышедшую на русском. И в плане информативности, и в плане эмоциональности она даст фильму Куценко много очков вперед: истории о пациентах и операциях, которые рассказывет Марш, забыть практически невозможно. Ко всему прочему, Марш реально влюблен в свою профессию и умеет рассказывать об этой любви. На каждой операции он по-детски представляет себя рыцарем, пускающемся на бой с драконом-опухолью - но да, он умеет описывать всех этих драконов, все эти менингиомы и астроцитомы так, что не забудешь до конца дней ни симптомы, ни названия, ни то, как эти чудовища вели себя под скальпелем. Сам же по себе мозг кажется Маршу прежде всего бесконечно красивым: само его строение напоминает по грациозности дворец или кафедральный собор. А в фильме Куценко, увы, мозг напоминает только окровавленный сгусток белка и жира, всегда готовый подкинуть остальному организму подлянку.

* * *

Фильм Оксаны Карас «Хороший мальчик», судя по всему, пока чемпион по зрительским симпатиям: как минимум, это комедия (в ней даже есть одна хорошая шутка), и в ней снялось много всеми любимых актеров (Константин Хабенский, Михаил Ефремов, Александр Паль, Ирина Пегова). Герой (Семен Трескунов) — московский старшеклассник, вокруг которого бродит много смешных взрослых: отец, придумавший оздоровительную систему 12/36 (12 часов надо спать, а потом ровно 36 — бодрствовать), красивая учительница английского с весьма сложной и неустроенной личной жизнью, директор школы (прохиндей и любитель подпольных казино), Писун (загадочный эксгибиционист, который бегает по городу в плаще и не просто его распахивает, но еще и писает на встречных) и так далее. Все бы хорошо, но все — как-то мимо нот. «Мальчику» очень вредят сопоставления с двумя прошлогодними кинотавровскими картинами о подростках, превосходным «14+» Андрея Зайцева и как минимум любопытным «Тряпичным союзом» Михаила Местецкого. (Местецкий был соавтором сценария и этой картины — и, видимо, чтобы его специфический юмор заработал на экране, он должен быть режиссером сам). Но в любом случае, герой «Хорошего мальчика» вовсе не так интересен и трогателен, как герой «14+», а фильм слишком часто скатывается в нескладность (без болливудского финала в духе «Самого лучшего дня» авторы уж точно могли бы обойтись).

Оксана Карас на пресс-конференции картины "Хороший мальчик".

Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН

Перед началом полудокументального фильма «Год литературы» главный герой, писатель Александр Снегирев сравнил себя с эксгибиционистом и заявил, что «задача художника — постоянно быть обнаженным, но не перед одним человеком, а перед тысячами». Утверждение крайне спорное: радость от встречи с эксгибиционистом, как правило, испытывает только сам эксгибиционист.

Фильм, снятый супругой Снегирева, Ольгой Столповской, рассказывает об одном годе из жизни писателя (который в России как раз был объявлен годом литературы). Вот Снегирев в своем загородном доме заказывает бетон. А вот (видимо, на Крещение) окунается в прорубь. А вот давит из яблок сок. А вот он творит (лучше с прописных букв — Он Творит), сидя за столиком в саду, и камера крутится вокруг него, и ветер сдувает со стола зачем-то лежащие там листы бумаги (пишет он в все равно в блокноте). А еще супруги пытаются усыновить ребенка (свой у них, увы, умер несколько лет назад). А еще через их участок вот-вот проляжет трасса — дом, соответственно, будет снесен. А Он все равно Творит, переплавляя неприятности в Слова.

Снегирев, конечно, в конце прошлого года получил премию «Русский Букер» за роман «Вера», но чтобы иметь право на настолько серьезный и торжественный фильм, наверное, надо получить как минимум Нобелевку. Хотя и с Нобелевкой происходящее на экране более захватывающим не станет. Но есть и хорошие новости: этот рассыпающийся на глазах, недокрученный и недодуманный фильм идет всего 63 минуты — и это доказывает, что милосердие и любовь к людям еще не покинули окончательно русскую литературу.